Янукович — самый дорогой президент Европы Опции

[VaVa]

Президент Украины Виктор Янукович лидирует среди глав европейских государств по уровню ежедневных расходов на его содержание, однако уступает по этим параметрам президентам России и США.

Об этом сообщает источник.

В частности, содержание Януковича составляет 229 тыс. долларов в день, что составляет 675 средних зарплат, которые обычные граждане получают за месяц. На содержание Президента США Барака Обамы тратится в день 4,242 тыс. долларов в день (зарплаты 1,275 американцев), на содержание Президента России Дмитрия Медведева — 706 тыс. долларов (месячный доход 977 граждан России).

Обеспечение деятельности Президента Франции Николя Саркози обходится в 440 тыс. долларов (зарплата 169 французов), Президента Польши Бронислава Коморовского — в 151 тыс. долларов (зарплата 136 граждан).

Содержание лидера Испании Хосе Луиса Родригеса Сапатеро обходится в 169 тыс. долларов (зарплаты 63 граждан Испании), Федерального канцлера ФРГ Ангелы Меркель — в 163 тыс. долларов (зарплаты 51 гражданина Германии), Президента Чехии Вацлава Клауса — в 49 тыс. долларов (зарплаты 35 граждан Чехии), Президента Финляндии Тарьи Халонен — в 93 тыс. долларов (зарплаты 22 граждан Финляндии).

"Если сравнивать абсолютные цифры расходов разных стран на содержание своего первого лица, Янукович окажется одним из самых дорогих президентов Европы. Если же проанализировать, насколько тяжелым экономическим бременем является глава государства для экономики своей страны, украинский Президент стремительно вырывается в лидеры. В этой дисциплине Янукович претендует на серебро в чемпионате Европы и бронзу в первенстве мира среди демократических и частично демократических стран", — пишет журнал.

Источник подсчитал, что к концу 2011 года каждый день пребывания Януковича на должности главы государства будет стоить бюджету 170 тыс. долларов. В сумме эти расходы составят 124,5 млн долларов, причем 50 млн долларов уйдут на дополнительные нужды, которых не было у предшественников Януковича — аренду самолета, вертолета, реконструкцию резиденций и строительство вертолетных площадок.

http://minfin.com.ua/2011/08/12/433867/

[h4skin]

Обидно, что они живут, а люди выживают (((

[Ирэн]

ЮМОР


Путешествие в голову Януковского

Этот день для киевского психиатра Сергея Владимировича Быкова должен был завершиться в 16:00, когда у него заканчивался прием в VIP-поликлинике, обслуживающей высших чиновников страны.

С утра у него уже побывал Николай Яныч Азиров, который жаловался, что по ночам ему снятся кошмары исключительно на украинском языке. На прием к психиатру приходил Сергей Гарбузов, запутавшийся в цифрах и именах: свою любовницу он называл «прибыль моя ежеквартальная», а представителей оппозиции «расходы незапланированные». Давеча к Быкову заглянул Михаил Чичитов. В кабинет к врачу он зашел в 12:05, а вышел аж в 15:15 – ох и намучался Сергей Владимирович. Вначале Чичитов не понял, где он находится, подумав, что это заседание Рады, поэтому махал руками, аки журавль – вверх, вниз. Посбивал доктору все истории болезней с полку. Кричал, глядя в портрет Фрейда, висящего на стене, «я тебя как котенка сделаю», а после, немного успокоившись, вдруг сел на стул и громко заплакал, всхлипывая и вытираясь бланками для рецептов, мол, Юлю ему жалко.

Устав от неспокойных пациентов, Быков смотрел в окно. Легкий сентябрьский ветер, залетавший в форточку, гладил лицо осунувшегося врача мягкими, прохладными дуновениями. Вдруг в дверь постучали. «Войд», – хотел было сказать психиатр, но дверь без спроса распахнулась, и в кабинет вошел амбал в черном костюме, черных очках и с микрофоном в ухе, от которого тянулся белый скрученный проводок. Молча осмотрев территорию, здоровяк мельком взглянул на Быкова, заглянул под стол, зачем-то отодвинул стул и поднял с пола рецепты, заплаканные Чичитовым. Все это действие длилось буквально несколько секунд. Телохранитель вышел и в кабинет вошел объект, который амбал охранял. При виде посетителя Сергей Владимирович встрепенулся, вытянувшись по струнке.

«Доктор, представляться не буду, наверняка вы меня знаете», – сказал посетитель и протянул руку. «Конечно, Виктор Федорович», – сказал врач, медленно опускаясь в кожаное кресло.

Возникла неловкая пауза. «Знаете, доктор, у меня проблемка одна тут маячит. С ней я не могу никак справиться», – сказал Януковский, вдруг посмотрев на врача застенчивым взглядом.

«Ну-с, внимательно слушаю», – Быков вдруг перешел на старорусскую приставку «с».

«Понимаете, доктор, – продолжил Виктор Федорович, – когда я бегу по пенькам, то считаю их в уме «раз-два-три» и так далее. Но в последнее время я стал пеньки перепрыгивать через один. И сбиваться со счету», – сделав печальные глаза, президент грустно взглянул на врача. «Ух, мне бы твои проблемы», – подумал Сергей Владимирович, сделавший умное лицо и быстро записывающий что-то на бумаге.

«А еще когда у меня плохое настроение, или как там по научному… во, депрессия. Меня так и тянет покупать золотые унитазы. Я ими уже все склады забил. Понимаете, приду я вечером в склад, открою двери, зайду внутрь, аж глаза разбегаются – золотой унитаз там, золотой унитаз здесь. И мне аж жить хочется. Эх, унитазная жизнь у меня доктор», – вдруг очень грустно сказал Януковский.

В комнате повисла пугающая тишина. Врач думал о том, какая беззаботная жизнь у президента, знай только бегай по унитазам, как оголтелый – выплескивай свои отрицательные эмоции. А Виктор Федорович своим чутьем, как побывавший в местах не столь отдаленных, также думал о своем запасе: «Как бы этот урка мои унитазики не слямзил».

«Доктор, выписали бы мне капелек, да и пошел я», – взмолился Виктор Федорович, чьи ноги так и бежали к заветному складу.

«Да, конечно», – сказал Быков, выписывая рецепт. Дверь за VIP-пациентом закрылась с той стороны. Врач остался один. Вечерело. Холодный осенний ветер так и рвался в комнату, обдавая врача ледяным дыханием. Сергей Владимирович стоял у окна и смотрел на дерево с опадающими листьями. Доктор думал о том, что ради того, чтобы повысить свое самомнение золотыми приборами его последний пациент выдаивает из страны последние соки. О том, как ему до сих пор верят люди, и не записать ли их всех к нему на прием.

Дальше мысли доктора ушли в какие-то воспоминания детства, чистого и светлого. Стало даже немного тепло. А в этом время оборвавшийся с дерева сухой лист, кружась и перекручиваясь, пустился в первый и последний полет к окну, в котором маячил осунувшийся и грустный врач.

Автор: Максим Бутченко

http://kontrakty.ua/article/66598